Трансгендеры и адмиреры всех стран, объединяйтесь!
Адмиреры и трансгендеры
Добро пожаловать на информационный ресурс для адмиреров - почитателей трансвеститов, кроссдрессеров и транссексуалов!

•Об адмирерах и трансгендерах• •О транссексуалах/shemale/ladyboy• •О трансвеститах/кроссдрессерах/травести•

•Интересные и полезные cтатьи• •Познакомиться с трансом или адмирером• •Cсылки• •На главную•

Текущее время: 28 мар 2024 16:52

Часовой пояс: UTC + 2 часа [ Летнее время ]





Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 9 ] 
 Пленница камба 
Автор Сообщение
Сообщение Пленница камба
ПЛЕННИЦА КАМБА


I
Аэропорт «Джомо Кениата» встретил меня экваториальным проливным дождём. Выйдя из прохладного плена кондиционеров, я вдохнула, жаркий влажный кенийский воздух, плотнее надвинула капюшон дождевика (зонт от экваториального ливня, увы, не спасал), расплатилась с носильщиком багажа и поймала такси. «Найроби, отель «Бома», - назвала я адрес водителю. Совсем молодой кениец-шофер с удивлением посмотрел на меня, и немного задумался (видимо, преодолевая диссонанс между моей женской внешностью и мужским голосом). «Окей, мэм», - после секундного замешательства ответил он, видимо решив отдать приоритет моей внешности перед голосом. И автомобиль, рассекая стену ливня повез меня в сердце Кении. Не верилось, что всего сутки назад 30-градусными морозами меня провожал мой родной Новосибирск, а всего 12 часов назад мокрым снегом с дождем Москва. Но вот я здесь. Контракт на работу травести-танцовщицей в «Блэк Даймонд», одном из самых респектабельных ночных клубов Найроби, ворк пермит и российский загранпаспорт лежали в моей сумочке, аккуратно завернутые от дождя в несколько мультифор. В салоне было прохладно и, немного отдышавшись, я попыталась рассмотреть в окно хоть что-либо. Какая она, Африка? Но, как назло, стена дождя скрыла от меня наглухо африканские пейзажи, которые я столько рисовала своем воображении в Новосибирске. Глаза слипаются, я начинаю дремать, ощущая сквозь дрему, что машина часто останавливается и почему-то подолгу стоит. Неужели пробки? Но вот и мы и на месте. Ладно, полюбуюсь африканскими пейзажами как-нибудь потом. Отель «Бома Найроби» встретил меня сверкающим лобби и вежливыми белбоями в красных кителях, любезно доставшими мой багаж в номер. Осмотрев номер и дав чаевые белбою, я вышла на балкон. Дождь кончился совсем внезапно, как будто великий небесный африканский Нганга просто перекрыл кран. Найроби предстал передо мной во всей красе – сияющими зеркальными небоскребами, изумрудной зеленью пальм и… пробками на дорогах. Да, пока я ехала сюда, мы действительно стояли в пробках! Я ожидала увидеть что угодно, слонов, зебр, жирафов, бродящих по кенийской столице, но никак не пробки. Внутренне посетовав на «прелести» цивилизации, добравшиеся и до экваториальной Африки, я зашла в номер, разделась, приняла душ и, повалившись на кровать, заснула мертвецким сном.
II
Сегодня подходит к концу моя первая рабочая неделя в Найроби. К сожалению, красотами Африки, времени полюбоваться у меня совсем нет. Всю ночь работаем танцевальную программу. А наутро, меня уставшую как ломовую лошадь, принимает в свое чрево черно-золотой служебный минибас клуба и везет, как бревно в гестхаус. От проживания в дорогом отеле, счет за который вычитается из моего жалования, я отказалась уже на третий день. Нужно экономить, деньги мне понадобятся дома, в Новосибирске. Но работой я довольна. «Блэк даймонд» очень приличный и уважаемый клуб, в котором собирается бизнес-элита Найроби и иностранцы (очень много американцев и британцев, а также богатых арабов, имеющих здесь деловые интересы). Коллектив также попался хороший. Транс-девочки с Восточной Европы (польки, чешки, сербки, украинки), с Юго-Восточной Азии (камбоджийки, вьетнамки, филиппинки). Есть даже девочка из Франции, с Марселя. Но она, в отличии от нас здесь не из-за денег, а просто в поисках приключений. Эдакая бэкпекер-фрикесса, катающаяся по всему миру. Но вот снова пора бежать. Служебный минибас ждет меня у входа в гестхаус. Быстренько сбегаю по лестнице, приветствую водителя, симпатичного молодого паренька по имени Мваи, постоянно рассказывающего нам на смеси английского и суахили, которую мы едва понимаем, про свою маму и про то, какой вкусный фунж из маниоки она готовит. Плюхаюсь в сиденье и под певучие рассказы Мваи еду на работу в клуб. И опять изнурительная танцевальная программа до утра. Сегодня, правда, мне особенно везет. За ближайшим к сцене столиком обосновался очень щедрый клиент, молодой, элегантно одетый кениец в очках с золотой оправой. Мои трусики благодаря ему не устают принимать сегодня кенийские шиллинги и американские доллары. И я начинаю работать на него, пытаясь выжать из своего тела и движений все по полной, чтобы еще больше очаровать столь щедрого гостя. В перерывах между выступлениями спрашиваю других транс-девочек, что это за щедрый мужчина. Штепанка, девочка из Чехии, шепчет мне на ухо, что это Ухуру, сын вождя одного из племен камба. На территории их племени британская нефтедобывающая компания обнаружила нефть и платит теперь вождю племени, отцу Ухуру, бешенную по нынешним меркам ренту. Отец уже отправлял сына на учебу в Оксфорд, Ухуру с грехом пополам выучился там на юриста международного права, но больше преуспел там по женской части, чем по учебе. Особенно, говорят, приглянулись ему лондонские трансы. Ну, ладно, Ухуру, так Ухуру, - думаю я. Его любовь к трансам мне только на руку. Немного передохнув, я снова выхожу на сцену и стараюсь пуще прежнего. Наконец, очередной рабочий марафон закончен. Сидя в гримерке, усталая но довольная, подсчитываю сегодняшний улов, шиллинги и доллары. Сумма более чем приличная. Молодец Ухуру, не подкачал! Потихоньку одеваюсь и выхожу через служебный выход на улицу. Мваи, поросенок, опять припарковался где-то вдали от выхода! Ну что ж, посмотрим, где на сей раз остановился этот любитель маниоки. Но что это? Две темные тени вылетают из-за угла и бросаются ко мне. Чьи-то крепкие сильные руки хватают меня, да так крепко, что я не могу не то что вырваться, но даже пошевелиться. Я пытаюсь кричать, чтобы позвать на помощь, но тут к моему лицу прикладывают какой-то резко пахнущий кусок материи. Глаза слипаются и я проваливаюсь в темноту…
III
Я очнулась лежащей на куче жмыха копры в какой-то тросниковой хижине. Руки мои были связаны за спиной, все тело ныло. Платье было помято, испачкано в грязи и кое-где разорвано. Парик, как это не странно, был на месте. Кто-то заботливо надел его на меня. Туфли тоже аккуратно стояли рядом. Сумочки, правда, не было. Ну что ж, если бы хотели убить, наверно, не стали бы нахлобучивать на меня парик. Хотя, кто их знает, может это такой у них фетиш! Я окинула взглядом мою темницу. Здоровенная тросниковая хижина, для хранения заготовленного на корм скоту жмыха копры. Через щели двери пробивается солнечный свет. Значит, уже день. Интересно, сколько же я здесь уже провалялась? Прилагая усилия, я кое-как села. Рот хоть не заткнули кляпом, и то, хорошо. «Эй!» - робко крикнула я. Никто не отозвался. «Эй, есть там кто-нибудь?», - я подошла к двери и стала дубасить в нее ногой. «Отпустите меня, я гражданка России, меня будут искать, что вам от меня надо?» Дверь со скрипом открылась и на пороге показался здоровенный чернокожий детина с АКМ. Что-то буркнув мне на суахили, он оттолкнул меня и снова захлопнул дверь. Решив, не лезть на рожон, я отошла в сторону. Надо посидеть и обдумать, что же делать. Кто же все-таки меня похитил и что они хотят? Голова еще плохо соображала от действия хлороформа. Даже чувство страха было притуплено. Я до сих пор не могла поверить в реальность происходящего. Казалось, я просто зритель, который со стороны смотрит какой-то дурной боевик. Но нет, вот я, вот хижина, вот веревка на моих руках. Хотела красот Африки? Получай! Наконец, весь ужас ситуации дошел до моего сознания и я чисто по-женски разревелась. Ревела долго и сильно, почти скуля. Вдруг двери моей темницы отворились и на пороге показались сконфуженный детина с АКМ и… Ухуру, одетый в белоснежный бурнус. «Мисс Кораблёва, - здравствуйте», - с белоснежной улыбкой под цвет бурнуса произнес Ухуру на безупречном английском.
IV
Через пару часов я уже сидела за столом из эбенового дерева в другой хижине, чистой и просторной, на стенах которой были развешаны африканские маски, копья и боевые топоры вперемешку с дипломами и сертификатами в дорогих рамочках. На мне было новое роскошное платье из последних парижских коллекций, не менее роскошные итальянские туфли и новый, явно очень дорогой парик. Шею украшала нитка отборного полинезийского жемчуга. Напротив меня теперь уже в красном бурнусе сидел и белоснежно улыбался Ухуру. «Мисс Кораблёва, - вкрадчиво начал Ухуру на безупречном английском, наливая мне на дно бокала «Wray&Nephew», - не предлагаю вам других напитков, так как справился у владельца клуба о ваших вкусах. Вот, все что смог достать в этой глуши». Он развел руками и при этом обаятельно и даже, как мне на миг показалось, смущенно улыбнулся, поправив свои очки в золотой оправе. «Да, ты неплохо подсуетился в этой глуши. Бутылка обалденно дорогущего рома разлива 1940 года! - подумала я, -ну, ладно, раз затарился таким дорогущим алкоголем, значит убивать меня не намерен. Пока, во всяком случае». «Мисс Кораблёва, - продолжал Ухуру, - ради всех святых, умоляю простить меня за столь бесцеремонное вторжение в вашу жизнь. Мои балбесы неправильно поняли данные им указания. Я приказал им пригласить вас ко мне в гости, но они, как всегда, поняли все не так. А я, к сожалению, был занят срочными делами в Найроби и не смог это проконтролировать должным образом. Уверяю вас, они будут самым жесточайшим образом наказаны за это!» «Нет, нет, - поспешила возразить я, - не надо никого наказывать, прошу вас! Я прощаю вас и ваших людей». «О, вы не только красивы, но еще и великодушны, мисс Кораблёва! Ваше слово закон, я пощажу их!», - и Ухуру снова обаятельно улыбнулся. «Господин Ухуру, - немножко успокоившись, я взяла инициативу в свои руки, - все-таки я хотела бы знать цель, с которой приглашена сюда. По вашим щедрым подаркам, я вижу, что вы что-то хотите от меня и хочу прояснить этот вопрос». Ухуру напряженно вздохнул, достал пачку сигарет. «С вашего разрешения, я закурю». Я молча кивнула. «Понимаете, мисс Кораблёва…». «Можно просто Эл». «Окей, Эл, понимаете, учась и живя в Британии, я, как бы это сказать, стал питать симпатии определенного характера к кроссдрессерам. Вообщем, скажу вам откровенно, Эл, я адмирер. Мой отец и соплеменники, мягко говоря, не одобряют эту мою страсть. Более того, отец грозится отречься от меня и лишить меня наследства, завещав все свое имущество и титул вождя племени моему младшему брату. Поэтому я посещаю клубы Найроби с трансвеститами в тайне от него. И именно поэтому живу здесь, в этой деревне вдали от отца с верными мне людьми. Здесь он не может ежечасно лезть в мою жизнь». «Я поняла вас, Ухуру и весьма, поверьте, сочувствую вам, но, все-таки, чем именно я смогу вам помочь в ваших проблемах?» «Эл, я прошу вас стать моей женой. Понимаю, что ни по вашим, ни по нашим законам это невозможно. Но мы уединимся здесь в этой деревне вдали от чужих взглядов. А если хотите, уедим в Европу, в Амстердам, например. Вы ни в чем не будите нуждаться, поверьте мне, Эл! Все, чем я владею будет ваше!» «А если я скажу «нет»?» «Что ж, тогда я не смею вас задерживать. Я не насильник. Я знаю, вы, наверно, много дурного слышали обо мне в Найроби. Что я мот, распутник и лоботряс. Ведь слышали же такое, признайтесь?» Я неопределенно покачала головой. «Так вот, Эл, все это досужие сплетни, распространяемые обо мне моими родными тетушками. Да, я, конечно, адмирер и весьма высоко ценю красоту кроссдрессеров. Этого я и не отрицаю. Но я не прожигатель жизни. У меня есть свой собственный бизнес в Луанде и Иоханесбурге. Отцу, я, конечно, не говорю об этом. Моя финансовая независимость только еще больше подольет масла в огонь и разозлит его. И я не развратник. После Лондона, где у меня были серьезные отношения с одной транс-девушкой, которые, к сожалению, не имели продолжения, у меня никого не было. Не верите?». «Ну, почему же, вполне допускаю это». «Там, в «Блэк Даймонд» вы мне очень понравились. И я подумал, что было бы просто замечательно, чтобы такая транс-девушка связала со мной свою жизнь». Я тяжело вздохнула. «Мне очень не хочется вас огорчать, господин Ухуру, я вижу вы искренний человек, но я не могу принять вашего предложения. Дома в России меня ждет девушка, которую я люблю и мое сердце принадлежит только ей. Я собираюсь жениться на ней. Именно поэтому приехала сюда в Кению, чтобы заработать деньги на квартиру, в которой мы будем вместе жить». «Что ж, Эл, я ценю вашу преданность своей избраннице и настаивать более не смею. У меня только просьба, принять от меня скромные подарки». «Нет, нет, нет! , - горячо возразила я, - достаточно того, что вы подарили мне новый роскошный туалет. Поверьте, я отказалась бы и от него, но мое старое платье, в силу обстоятельств, о которых мы оба знаем, пришло в негодность и мне совершенно не в чем вернуться в Найроби». «Да, да, да, простите меня еще раз, мне очень стыдно за то, что так получилось, - сконфузился Ухуру, но может быть у вас есть какие-то другие желания, которые я мог бы исполнить?»
V
«Говорит командир корабля. Через 40 минут наш самолёт совершит посадку в аэропорту «Толмачево». Температура воздуха в городе Новосибирске минус 32 градуса». Молча улыбаясь, я смотрела в иллюминатор на заснеженную сибирскую тайгу и вспоминала сафари по кенийской саванне, любезно устроенное мне Ухуру. Все-таки, мне удалось полюбоваться Африкой.

--------Добавлено спустя 1 минуту 18 секунд ---------


ПЛЕННИЦА КАМБА – 2. БЕЛЫЙ НГАНГА.

I
Майское сибирское солнце весело освещало комнату. Моя Настя ещё мирно посапывала в это теплое воскресное утро и первое утро нашего отпуска. И я, решив её не будить, достала ноутбук, чтобы проверить почту. Ух ты! Письмо от Ухуру. Было приятно вспомнить своего старого африканского друга, которого я не видела вот уже почти два года. «Дорогая, Эл! Приношу извинения, что пишу так кратко. Но печатаю это письмо, пока лечу в Луанду. Мой бизнес процветает, и дела идут неплохо. Через неделю я хочу устроить себе небольшой отпуск и приглашаю вас с Настей к себе в гости. Финансовую сторону путешествия беру на себя. Так что, если вы располагаете временем, буду очень рад вашему приезду. Искренне ваш, Ухуру». Ну что ж, это просто замечательно! Совпадение просто удачное! Вместо дачных грядок нас ждет африканское сафари! Только вот дачу надо как-то деликатно препоручить теще…
II
«Джомо Кениата» встретил нас на этот раз настоящей экваториальной жарой. В зале аэропорта нас уже ожидал Ухуру, одетый в элегантную бежевую двойку, со всё той же белоснежной улыбкой и неизменными очками в золотой оправе. Носильщики отнесли наш багаж к роскошному коллекционному серебристому «Доджу Дарту» 1961 года. «Люблю старые американские маскул кары», - сев за руль, обаятельно улыбнулся Ухуру. «И никому водить их не доверяю», - добавил он, улыбнувшись еще шире. Автомобиль понес нас в Найроби, на виллу Ухуру, где он теперь постоянно проживал. По дороге он рассказал нам, что его отец умер полгода назад и теперь титул вождя племени и все состояние унаследовал Ухуру. К сожалению, сам он не может постоянно находится в родовой деревне, так как его бизнес требует присутствия в Найроби, поэтому всеми делами в деревне управляет его младший брат. Мы сидели и слушали рассказы Ухуру, наслаждаясь экзотическими пейзажами за окном и прохладой в салоне. Ну что ж, снова здравствуй, Африка!
III
Погостив два дня в обставленной по-европейски вилле Ухуру в Найроби, осмотрев все достопримечательности города и побывав в так хорошо мне знакомом клубе «Блэк даймонд» (но уже, по счастью, в качестве гостьи), мы по приглашению Ухуру отправляемся в двухнедельное сафари в Танзанию. Наша цель – Масаиленд, национальный парк Нгоронгоро и вулкан Ол-Доиньо-Ленгаи. Два квадроцикла (на одном Ухуру, на другом мы с Настей), запас воды и провианта. Все готово к путешествию. Мы покидаем шумный и душный Найроби и едем по шоссе на юг, в Танзанию. Сочная зелень тамариндов и сейб скоро сменяется пожухлыми выцветшими травами саванны. По дороге нам попадается кенийский общественный транспорт – совершенно убитые южнокорейские автобусы, переделанные под перевозку пассажиров машины скорой помощи, а иногда и просто грузовики. В чреве этих видавших виды чудо-машин с изъеденными коррозией кузовами кипит жизнь, - копошатся дети, кто-то спит, кто-то машет и улыбается нам из окна, дымятся на углях, заботливо уложенных в кастрюли, чайники с каким-то приторно-сладким варевом. Настя не расстается со своей зеркалкой и фотографирует все, что попадается нам по дороге. Она смотрится белой богиней, сошедшей с небес на эти африканские земли. Небесно-голубой комбинезончик, золотистые волосы, выбивающиеся из под широкополой шляпы. Надеюсь, что и я выгляжу не хуже. На мне комбинезончик цвета хаки, короткий белый парик-каре, широкополая шляпа, а на ножках изящные вьетнамки. Ухуру тоже выглядит франтом для этих мест в своей белой хлопчатобумажной футболке и белоснежных шортах. В целом мы составляем довольно живописную компанию, привлекающую внимание. Водители встречных автобусов улыбаются и сигналят нам. Мы улыбаемся и машем им в ответ. Ну вот, наконец, и танзанийская граница. Из деревянного барака выходит заспанный танзанийский пограничник в тонкой тропической рубашке, которую оттягивают тяжелые погоны. «Джамбо!», - я приветствую его единственной известной мне на африканских наречиях, фразой. Мы предъявляем документы. Пограничник долго изучает наши с Настей российские загранпаспорта. Недоумевающе смотрит на меня. Потом достает калькулятор, грязным ногтем выстукивает цифру 200 и, показывая нам, что-то говорит. Понятно, возможность, получить мзду интересует его больше, чем несоответствие мужского фото в паспорте моей женской внешности. Я лезу в бумажник, но Ухуру опережает меня, протягивая танзанийскому коррупционеру 2 сотенных купюры американских долларов. Вопрос улажен и наше путешествие продолжается. Наши квадроциклы мчатся вглубь земли масаев – Масаиленда. Мы объезжаем разбредшееся по грунтовой дороге стадо иньямбо, и еще долго отмахиваемся от назойливых мух, подцепленных нами от стада. Обгоняем группу подростков-масаев в черных накидках. «Это мораны, юноши прошедшие инициацию обрезанием», - поясняет нам Ухуру, пытаясь перекричать рев квадроциклов. Настя наводит на них свой фотоаппарат. «Нет, нет, не надо их фотографировать!» - Ухуру кричит и судорожно делает нам знаки. Но поздно, Настя уже вовсю щелкает своей зеркалкой. Среди моранов это производит эффект взорвавшейся бомбы. Подростки приходят в бешенство, и в нашу сторону начинают лететь увесистые камни, а некоторые из моранов начинают бежать за нами, пытаясь догнать квадроциклы. Я смотрю на Ухуру, его лицо выражает озабоченность. «Если у них есть с собой мобильники, мы пропали», - кричит мне он. Не проходит и полчаса, как дорогу нам перекрывает целая толпа взрослых масаев в красных накидках, вооруженных копьями. «Тормозим, я попытаюсь все уладить», - говорит нам Ухуру. Мы останавливаемся в десятке метров от масаев. Ухуру соскакивает с квадроцикла, демонстрируя пустые руки, идет к самому рослому масаю, голову которого венчает парик из сухожилий животных, и что-то пытается ему сказать на смеси суахили и маа. Но получает мощный удар по лицу и падает в дорожную пыль.

IV
Не проходит и часа, как нас троих со связанными руками ведут в крааль масаев. Женщины и дети высыпали из хижин, смотрят на нас и, тыкая пальцем, что-то говорят. Нас бросают на земляной пол сплетенной из прутьев и обмазанной глиной и навозом хижины. У Ухуру на лбу кровоточит рана. Настя пытается высвободить руки и хоть как-то остановить кровь, но тщетно. Через час в хижину заходит молодой масай и приносит калебас из тыквы, наполненный водой. Я знаками прошу его освободить нам руки. После минутной заминки, масай что-то кричит в сторону и, получив ответ, перерезает путы из жил на наших руках. Ура! Хоть частично, но мы свободны! Настя тут же принимается за рану Ухуру. Следующие два дня проходят в полной неизвестности относительно нашей дальнейшей участи. Никто не заходит к нам, а на наши крики и толчки в дверь реагируют громкой, по-видимому, бранью с явно угрожающей интонацией. Я чувствую, что мое лицо уже покрылось изрядной щетиной и спрашиваю у Насти и Ухуру, как я выгляжу. Они пытаются юморить в ответ, но как-то вяло. И вдруг Ухуру приходит в голову какая-то идея. Громким шепотом он делится ей со мной и Настей. Ну что ж, попробуем, терять все равно нечего. Ухуру поливает мне руки из тыквенного калебаса, я смываю остатки размытого мэйка с лица, снимаю с себя всю женскую одежду (парик был снят мной еще в первый день нашего заточения) и мы прячем все это в ворохе соломы. Я же остаюсь совершенно голой.
V
Утром следующего дня открывший дверь в нашу темницу молодой масай приходит в ужас и замешательство. Вместо черного мужчины и двух белых женщин, которых он самолично упрятал под замок, его глазам предстали два обросших щетиной мужчины – чернокожий и белый и одна белая женщина. В страхе и замешательстве масай достает из под красной накидки видавший виды исцарапанный «Нокиа» и начинает что-то громко и сбивчиво кричать в трубку. Ухуру, бросает на меня довольный взгляд и, подмигивая мне, начинает подливать масла в огонь, что-то грозно крича масаю на смеси суахили и маа, из которой я понимаю только одно часто повторяющееся слово – «нганга».
VI
Ночь на Найроби спустилась совершенно незаметно, как это и бывает в этих широтах. Мы сидим втроём возле бассейна на вилле Ухуру, потихоньку потягиваем «мохито» и, смеясь, вспоминаем о нашем приключении в Танзании. «Вот уж никогда не думал, - широко улыбаясь, говорит слегка захмелевший Ухуру, - что трансы спасут мне жизнь! Ну, действительно, Эл, разве это не чудо? Превратиться из мужчины в женщину и из женщины обратно в мужчину может только поистине настоящий великий колдун – Белый Нганга!»

--------Добавлено спустя 2 минуты 15 секунд ---------


ПЛЕННИЦА КАМБА – 3. НОЧЬ В ЛУАНДЕ.

I
Жаркое мартовское солнце над Луандой заливает усаженную пальмами набережную Маржинал. Мы сидим с Настей, прячась под зонтиком в уличном кафе, уплетаем стейк из акулы, запивая его фрешем из маракуйи, и любуемся Атлантикой. На лазурных волнах покачиваются роскошные белые яхты и спидботы, стоящие на рейде, на горизонте виден огромный шикарный океанский красавец-лайнер. Настя счастливо улыбается мне. Но всё-таки одна мысль не оставляет нас – когда же мы увидим, наконец, Ухуру? Наш африканский друг опять радушно пригласил нас в Африку, на этот раз в Луанду, забронировав нам номер в «Алваладе». Сам же обещал прилететь сюда двумя днями позже из Йоханнесбурга, где его задерживали неотложные дела, связанные с бизнесом. Но вот уже пять дней как мы здесь, а от Ухуру нет никаких известий, и в сети он тоже не показывается. Мы с Настей уже успели осмотреть центр Луанды, посетить крепость Сан-Мигель и заняться шопингом в «Белаше» в Талатоне, но Ухуру так и не появился. Тень беспокойства несколько омрачает наш отдых. Но будем надеяться, что с нашим другом всё в порядке.
II
«Девчата, вы русские?» - седой, крепко скроенный мужчина подсаживается за наш столик. «Я русский, хирург из «Водпьяновки», работаю здесь по контракту, может, купите мне пивка, умираю. Меня, кстати, Борис зовут». Далее Борис сбивчиво рассказывает какую-то путаную историю о том, как он неплохо погулял вчера в клубе и сейчас на мели и денег при себе нет. Я решаю, что проще отделаться от него, и заказываю для него помбе. Борис махом осушает стакан крепкого бананового пива, язык у него окончательно развязывается. Он начинает рассказывать свою биографию чуть ли не с самого рождения, особенно подробно останавливаясь на своей нынешней жизни в «Водопьяновке», бывшем общежитии советского торгпредства, ныне заселенном русскими специалистами. Нам с Настей остается лишь слушать и поддакивать ему с мыслью поскорее сбежать от непрошенного гостя. Странно, думаю я, его почему-то совсем не удивил мой мужской голос. Может и не такого тут насмотрелся. А может проявляет своеобразную деликатность. Вообще, подозрительный он какой-то. Наконец, приложив немалые усилия, нам удаётся отделаться от Бориса, заказав для него на прощанье еще один стакан помбе. Мы садимся в бело-голубой минибас маршрутного такси и едем в «Алваладе». За окном мелькает немыслимый архитектурный коктейль из старых колониальных португальских зданий, зеркальных небоскребов и глиняных кимб с жестяными крышами. Настя тихо посапывает на моем плече и я чувствую, что сама начинаю клевать носом.
III
Ночь. Луанда мерцает мириадами огней. В бухте стоит на рейде красавец-лайнер. Мы сидим с Настей на балконе и потихоньку тянем трёхдолларовую бутылочку ангольского вина. Тёплый бриз с Атлантики ласкает мои обнаженные плечи и играет Настиными локонами. Ощущение приятной легкости наполняет каждую клеточку моего тела. Я сбрасываю шелковую тунику и остаюсь в одном нижнем белье. Да все равно никто не видит! Глаза Насти заговорщически блестят в темноте: «А давай в клуб?» «Хочешь в клуб?» - я загораюсь идеей. Быстренько приводим себя в порядок и полную боеготовность и решаем направиться в «Палос». При выходе из отеля мое внимание обращает коренастый мужчина, стоящий неподалеку от входа спиной к нам. «Слушай, - обращается ко мне Настя, - тебе не кажется, что это Борис?» Я бросаю взгляд на силуэт мужчины, полускрытый в тени. «Да ну, какой еще Борис, что ему здесь делать?» - улыбаясь, отвечаю я, хотя аналогичная мысль приходит в голову и мне. Еще раз бросаю взгляд на мужчину. Нет, не Борис. Наверное. Цокая каблучками, идём с Настей ловить такси. Как назло, свободных машин не попадается. «А я тебе говорила, надо было заказать в отеле!» - ехидничает Настя. «Не ссы, прорвемся!» - шучу я. Но в это время чувствую за спиной чье-то приближение. «Так, девчата, собираемся, едем со мной», - слышу я голос … Бориса. Я медленно поворачиваюсь и вижу Бориса, направившего в нашу сторону ствол, и еще двоих чернокожих амбалов с ним.

IV
Через десять минут мы с повязками на глазах уже сидим на заднем сиденье машины в кампании чернокожих детин и Бориса. Руки нам, по счастью, не связали, но это мало что меняет. Справиться двум безоружным девушкам (пусть даже одна из них транс) с тремя вооруженными мужчинами нереально. Нас долго везут какими-то, по-видимому, закоулками, машина часто делает повороты. Где мы сейчас и куда нас везут, я даже боюсь представить. Спрашивать бессмысленно. Борис сразу предупредил, что за малейшее нарушение молчания мы будем строго наказаны. Наконец машина останавливается. Нас, надо отдать должное нашим похитителям, не грубо, а я бы даже сказала, довольно деликатно, проводят под руки и помогают куда-то спуститься. Ага, лодка! Значит, дальше поедем на лодке. Куда же всё-таки? Через минут десять лодка сбавляет ход и останавливается. Нам опять же довольно деликатно помогают подняться куда-то. Так, это какое-то судно. Видимо, яхта. С нас снимают повязки. Нашим глазам предстает огромная круизная яхта, на борту которой мы находимся, и стоящий напротив нас улыбающийся… Ухуру. «Эл, Настя, добро пожаловать на приватную вечеринку по случаю моей свадьбы!» «Ухуру, я убью тебя!» - только и могу выдохнуть я с радостью и облегчением.
V
Мы сидим за роскошно накрытым столом в комфортабельной каюте яхты. Я, Настя, капитан яхты Борис, брат Ухуру Даниэль, несколько гостей, с которыми мы только что познакомились, и сам Ухуру со своей невестой, очаровательной таечкой-ледибоем по имени Пхонпан. Расторопная обслуга подает блюда. Саксофонист виртуозно выводит «Девушку из Ипанемы». Я смотрю на счастливого Ухуру, который нежно обнимает преданно глядящую на него Пхонпан, и тихая радость за них наполняет всё мое сердце.

--------Добавлено спустя 3 минуты 20 секунд ---------


ПЛЕННИЦА КАМБА – 4. ТАЙСКАЯ ОРХИДЕЯ.

I
Новосибирское метро извергло меня из своего шумного чрева. Февральский ветер пронизывал насквозь, но домой я не торопилась. Настя была в командировке в Москве, и сидеть одной в пустой квартире мне не хотелось. Закутавшись поплотнее, я немного прогулялась по Красному проспекту и зашла в «Чашку кофе» с бесплатным Wi Fi. Заказав «капучино», я достала нетбук, чтобы проверить почту и зайти в фэйсбук. Письмо от Ухуру! Мое сердце радостно забилось от этой весточки от старого друга. С наслаждением отхлебнув горячий кофе, я придвинулась поближе к столику и начала читать.
II
«Дорогие Эл и Настя! Вот, наконец, выдалась свободная минута написать вам. Как ваши дела? Не планируете ли завести маленьких мистеров и мисс Кораблёвых? Я бы с удовольствием показал вашим карапузикам кенийскую саванну. Прежде всего, хочу удовлетворить вашу давнюю просьбу и рассказать историю моего знакомства с Пхонпан. Приношу свои извинения, что не сделал этого раньше, сообщив всё при личной встрече лишь в общих чертах. Но история эта заслуживает подробного рассказа. Во время поездки в Таиланд, в которой я познакомился со своей избранницей, я вел дневники, периодически набивая записи на ноутбуке. Наверное, лучше всего будет, если эту историю вы узнаете из моего дневника, отрывок из которого я вам и посылаю. С любовью, ваш Ухуру».
III
«Позади утомительный перелет Найроби – Коломбо – Бангкок, таможенные формальности в аэропорте «Суванапум», мертвецкий сон в отеле «Байок Скай», посещение буддийских храмов Ват Пхо и Ват Пхра Кео, боёв муай тай на стадионе «Люмпини» и прочих мест паломничества туристов. Вокруг меня шум и суета апрельского Бангока. На улице сегодня невыносимый зной. Даже мне, кенийцу, довольно тяжело переносить его. А как чувствуют себя бедолаги-туристы из Европы, мне даже представить сложно. Я сижу на Кхоасан Роад под зонтиком за пластиковым столиком, возле чадящей макашницы, и пью из банки дешёвый «Чанг». Мимо меня проходят пёстрые толпы людей со всего света, всех национальностей и оттенков кожи. Британские бэкпекеры в мешковатой одежде; индуски в ярких сари, арабы со своими женами, закутанными в чадру; русские, легко узнаваемые по футболкам с надписью «Sochi 2014» и, конечно же, загадочные тайцы с их непостижимыми улыбками. Я смотрю на проходящих мимо людей, пью холодное пиво и чувствую, как бьётся сердце Бангкока, артериями от которого разбегаются трансконтинентальные маршруты во все точки земного шара. Ощущение свободы и полной расслабленности наполняет всего меня. Но тут мой кайф, или, как говорят тайцы, санук и сабай, обламывает какая-то бесцеремонная мешковатая фигура. «Здорово, чувак, не возражаешь, если я тут присяду?» - фигура говорит с отчетливым американским акцентом и, не дожидаясь моего ответа, присаживается за столик. Лихо открыв банку «Сингхи», американец, белый парень лет тридцати, жадно и громко опустошает её, и, довольно крякнув, ловким баскетбольным движением отправляет банку в огромный пакет с мусором, стоящий неподалёку. «Багс Банни!» - протягивает он мне здоровую пятерню. Несколько ошарашенный подобной беспардонностью, я тем не менее тоже протягиваю руку: «Ухуру. А ты что, кролик?» «Ха, чувак, это старый американский прикол ещё с тех времен, когда травка здесь продавалась также свободно как «пепси», записываться в гестхаусах именами героев американских мультов. Усложнять работу местным копам и вообще. Правда, сейчас такое не проходит. Тайцы сильно поумнели. А так я Шон. Будешь еще пивка, Ухуру?», - американец заговорщически подмигивает мне. «Не откажусь, мне банку «Чанга», - соглашаюсь я, подсознательно чувствуя, что этот паренёк мне начинает определенно нравится, подкупая своей непосредственностью. «Чанг», фу, ты пьешь это пойло?» - американец строит презрительную физиономию и заказывает нам две банки «Сингхи». «А пожрать не хочешь?» - не отстает он от меня. Я отрицательно качаю головой, и паренёк заказывает для себя еще миску том яма и больших отварных креветок с соусом. «Ты, я смотрю, давненько в Бангкоке?» - я с интересом смотрю на парня. «Крунгтеп, чувак, тайцы зовут этот город Крунгтеп! А живу здесь почти год и три года в Тае вообще. Разные города, Паттайя, Чалонг, Пхукет, сейчас вот здесь. Я фрилансер, мне по большому счету пофигу, где жить. А сам откуда?» Я рассказываю парню о себе, пью пиво и незаметно хмелею. Мы выпиваем еще по одной «Сингхе», и еще и еще. А дальше я помню уже как-то смутно и отрывочно. Помню, что мы ловим тук-тук и едем в отель. По дороге останавливаемся и зачем-то закупаем в «7/11» несколько бутылок «Сэнг Сома», «Хонг Тонга» и еще какого-то дешевого тайского пойла. Дальше я уже не помню ничего. Утром я просыпаюсь в отеле в постели с какой-то девицей, которая требует от меня деньги за «бум-бум» и быстро ретируется. В ванной возле унитаза в полной отключке лежит Шон, по всему номеру валяются пустые банки, бутылки, разорванные упаковки от презервативов и мирамистина. В общем, полнейший бардак после пьяного угара, не виданный мной со времен моего студенчества в Оксфорде. Я бужу невнятно мычащего Шона, пытаясь добиться от него ответа, что же вчера здесь было, но тщетно. К вечеру мой американский друг наконец очухивается, выпивает каким-то чудом оставшиеся в холодильнике две банки пива и уже повеселевший заявляет мне, что завтра мы едем в Паттайю. «Какая еще Паттайя?» - удивляюсь я. «Как это какая? Чувак, а не ты ли мне вчера весь вечер плакался в грудь, что до смерти любишь трансов? А где, как не в Паттайе, можно снять лучших трансов в Тае, да и вообще в мире!» - категорично заявляет Шон. «Я вообще-то не снять хочу, а познакомиться для серьезных отношений», - несмело поправляю я. «Неважно, чувак, снять или познакомиться. Путь один – в Паттайю!!!»
IV
Паттайя, самый весёлый и неспящий город в мире, рай для мужчин со всего света, где даже самый невзрачный и никчемный представитель мужского пола может почувствовать себя королем, альфа-самцом и терминатором в одном лице, окруженным восхищенными (за небольшую плату) женщинами (и не только женщинами). Город, сверкающий огнями баров и клубов, чадящий дымом макашниц, «благоухающий» запахами открытой канализации, такой я увидел Паттайю. Шон сразу предупредил меня, что я либо возненавижу, либо полюблю этот странный город. Я полюбил. Полюбил с первого взгляда на него, на его узкие улочки, запруженные байками и тук-туками, на его бары, клубы, магазинчики, макашницы, массажные салоны и коктейль-кары. Сейчас, вспоминая Паттайю, мне порой кажется, что в прошлой жизни я был маленьким пестрым гекконом, бегающим ночью по нагретым за день стенам паттайских домов. Впрочем, я отвлекся. По приезде в Паттайю я планировал хотя бы пару дней посвятить, скажем так, культурной программе, посетив для начала парк «Мини-Сиам», океанариум и крокодиловую ферму. Но Шон категорично пресёк эти мои попытки: «Чувак, какая к чертям крокодиловая ферма? Ты сюда за крокодилами приехал или за транс-девушками?» Возразить на его железные доводы мне было нечего. Мы отоспались с дороги в дешевом гестхаусе на Джомтьене, а вечером, с наступлением темноты Шон потащил меня в самое сердце города и самое злачное место Паттайи – Уолкин стрит. «Шон, только не так как в прошлый раз в Бангоке!» - умоляюще взглянул я на него, трясясь в переполненном сонгтэо. «Расслабься, чувак, все будет окей!» - Шон широко улыбался. Я понял, что он попал в свою стихию, и чувствует себя здесь как рыба в воде. «Для начала посмотрим просто девочек, а потом уже возьмемся за твоих трансиков, окей?». Что мне оставалось возразить? Полночи Шон таскал меня по всевозможным барам, клубам, гоу-гоу и пусси-шоу. На этот раз я, правда, контролировал количество выпитого мной и моим приятелем алкоголя. Хотя, признаюсь, это удавалось с трудом. Наконец, насытившись алкоголем и зрелищем женских тел разной степени обнаженности, Шон, хлопнув меня по плечу, вкрадчиво произнес: «Ну, чувак, а теперь пошли к твоим трансикам, я знаю здесь один отличный бар, где с ними можно познакомиться поближе». Бар «Линда» на всё той же злачной Уолкин стрит встретил нас возгласами ледибоев. «О, секси бой!» - приветственно кричали нам катои, вешаясь на шею, руки, нежно гладя нам плечи, спины, ягодицы и причинные места. Я, уже немножко привыкший за последние часы к такому вниманию со стороны барных тайских девушек, несколько ошалел от такого же внимания со стороны трансов, а также от их количества. Наверное, их тут был целый транс-полк, не меньше. Высокие и не очень, стройные и пухлые, смазливые и страшненькие – каких тут только не было, на любой самый изысканный и самый извращенный вкус. Мы сели поближе к выходу как раз под вентилятор, приятно освежавший нас душной паттайской ночью, заказали пиво для себя и «леди дринк» для особо настойчивых ледибоев, липнущих к нам. Шону такое внимание со стороны катоев быстро надоело, и он что-то шепнул одной из особенно настырных транс-девочек, после чего его моментально оставили в покое. «Что ты им сказал?» - удивился я. «Соврал им, что у меня запущенный герпес. Они это жуть как бояться подцепить. Товарный вид утрачивается надолго», - засмеялся Шон. Я смотрел на эту массу полуобнаженных тел и уже начинал подумывать, а не соврать ли мне тоже про герпес. Никто из этой массы вульгарно накрашенных ледибоев не вызывал у меня особенных чувств и желание продолжать с ними знакомство. Потихоньку катои поняли, что толку с нас как с козла молока и, допив свои «леди дринки», переключили свое внимание на новых клиентов, приходящих в бар. Благо, недостатка в них не было. И тут мое внимание привлекла совсем юная, не старше 19 лет, транс-девочка, свежестью лица и изяществом фигуры резко отличающаяся от остальных катоев в баре. Очень отличалась она и своим поведением. В то время как её старшие товарки буквально липли к клиентам, она как будто не решалась ни к кому подойти и даже, как мне показалось, немножко смущалась. Шон проследил за направлением моего взгляда. «Ааа, - понимающе протянул он, - чувак, у тебя отличный вкус, вот что я скажу! Хочешь познакомиться с ней?» «Ээээ…», - моя решимость куда-то улетучилась и я почему-то начал бубнить что-то невнятное. «Ууу, чувак, да я смотрю, дело серьезное! – начал подтрунивать надо мной Шон. - Ладно, беру все на себя!» Шон одним глотком допил остатки пива и пошел к барной стойке. Я видел, как он договаривается о цене с мама-сан, заведующей делами бара и транс-девочками, как платит ей барфайн за то, чтобы забрать жрицу любви с собой на ночь, и сердце мое бешено колотилось. Этого ли я искал? Ведь я хотел настоящего знакомства, серьезных отношений, а теперь, получается, покупаю любовь. И всё из-за этого шалопая Шона, это он меня сбил с панталыку! Не надо было мне приходить в этот бар и вообще приезжать в Паттайю, а возможно, и в Таиланд. Мои мысли прервал подошедший к столику Шон, ведущий за руку смущенно улыбающееся, совсем юное создание. «Ну вот, ребята, знакомьтесь. Ухуру, это Пхонпан, Пхонпан, это Ухуру. Он настоящий африканский вождь, почти людоед, но не переживай, симпатичных лапочек-трансиков он не ест!» - мой друг сам весело засмеялся собственной шутке. «Шон, прекращай свои идиотские шуточки!» - укоризненно сказал я и выразительно посмотрел на него. «Всё, всё, всё! Заканчиваю, удаляюсь! Мавр сделал свое дело, мавр может уходить!» - Шон поднял руки вверх, как будто собирался сдаться мне в плен. «Ей 18 лет, она сегодня первый день на работе, свежачок!» - прошептал он мне на ухо. Я снова грозно взглянул на него. «Всё! Удаляюсь! Пойду, пройдусь по Бич Роад, может, тоже с какой симпатичной девчонкой признакомлюсь. А вы, ребята, развлекайтесь, отрывайтесь, ну в общем, делайте всё, что положено! Адью!» - и насвистывая «Don’t worry, be happy» Шон удалился прочь, на прощанье сделав мне жест руками, чтоб я потом позвонил ему.
V
Рассказывать, как прошла эта ночь, я не буду. Пусть это останется только между мной и Пхонпан. Скажу лишь, что это была просто волшебная ночь и первая ночь с моей будущей супругой. Ночь, раскрасившая всеми красками радуги мою маленькую комнатку в убогом гестхаусе. Я был счастлив, и мне показалось, что Пхонпан тоже. Она сделала вид, что забыла про деньги за «лонг тайм», и мы провалялись с ней в постели до самого полудня. Я приносил ей в постель кофе и фрукты. И смотрел, как она совсем по-детски чистит рамбутаны своими маленькими нежными ручками. Смотрел и улыбался, и мне так не хотелось, чтоб эти мгновенья когда-нибудь закончились. Днём мы с Пхонпан зашли в «Линду». Я заплатил недовольно ворчащей мама-сан барфайн за месяц вперёд и еще компенсацию за то, что продержал Пхонпан дольше положенного срока. Баты сделали своё дело, и мама-сан до ушей улыбаясь, пожелала нам хорошо провести этот месяц и приходить ещё (чтобы заплатить барфайн, разумеется). А дальше… Дальше был волшебный, удивительный, сказочный месяц, проведенный вдвоём с Пхонпан в Паттайе. Мы купались в море, кормили диких обезьянок на Ко Лане, катались на слонах в «Нонг Нуче», танцевали в клубах, бродили вечерами в «Мини-Сиаме». А как задорно, совсем как ребенок смеялась Пхонпан, глядя на больших морских черепах в «Андеруотер ворлд»! Оказывается, она до этого никогда не была в океанариуме, и я не мог отказать ей в невинной просьбе посетить его. Она много рассказывала мне о родителях, об их деревушке в нищем Исане, где она провела детство, о тяжком, сулящем мало прибыли, труде на рисовых полях. О том, как она стала единственной надеждой в старости для своих родителей, как с 10 лет ее стали наряжать девочкой и готовить к тому, чтобы стать катоем и зарабатывать деньги. В тех краях для многих семей это был единственный шанс выжить. Я слушал ее рассказы и порой глаза мои увлажнялись, так жалко мне было это маленькое, нежное, беспомощное существо, не видевшее в своей жизни ничего светлого. В эти моменты Пхонпан, замечая что я расстроен её рассказами, нежно обнимала меня за шею, целовала в ухо и говорила, что не жалеет ни о чем. Ни о том, что было, ни о том, что есть, потому что карма её сложилась так, что она повстречала меня.
VI
Наш сказочный месяц подходил к концу. Мы с Пхонпан уже понимали, что не можем друг без друга. Шон посоветовал мне выкупить Пхонпан у мама-сан и даже взялся сам всё уладить. Мне было очень неприятно заниматься этим делом, и я с благодарностью отдал его в руки моего всё знающего и всё умеющего друга. В один прекрасный день Шон навестил нас в гестхаусе и сказал, что всё улажено и Пхонпан полностью свободна. Мы все трое обнялись и начали вытанцовывать какой-то совершенно невообразимый танец. Шон извлек из рюкзака купленную на этот случай бутылку шампанского, которую мы тут же распили. А вечером наш друг деликатно оставил нас вдвоем и мы с Пхонпан, счастливые, еще долго дурачились и пили мангустиновое вино и еще что-то, а вечером пошли прогуляться на берег моря.
VII
Мы шли босиком по кромке ночного прибоя. Теплые волны захлестывали наши ноги. Я держал руку Пхонпан, а она нежно прижималась к моему плечу. Тайские звезды и месяц, кажется, светили в чёрном бархате неба в этот час только нам двоим. И только для нас двоих переливались огнями рыбацкие лодки в Сиамском заливе и ночная Паттайя. Тихую идиллию нарушил шум и топот ног за нашими спинами. Мы оглянулись. Трое низкорослых поджарых татуированных тайцев с бейсбольными битами в руках быстро приближались к нам. «Это накленги, бандиты, а вон тот в цветастой рубахе – Сомбун, брат мама-сан, - испуганно зашептала мне в ухо Пхонпан. - Что же теперь делать? Мы пропали, пропали!» Пхонпан уже почти всхлипывала от страха. Я спрятал её за свою спину и приготовился отражать нападение. Накленги подошли к нам, остановившись в метре от меня. «Эй, чёрный, Пхонпан пойдет с нами!» - грубо выкрикнул накленг с редкой испаньолкой в цветастой рубахе, которого Пхонпан назвала Сомбуном. «Сомбун, Пхонпан никуда с тобой не пойдёт! Она идёт со мной!» - я загородил Пхонпан своей спиной и быстрым движением снял очки, ожидая внезапной атаки. «Чёрный, ты, кажется, плохо меня понял. Эта шлюшка идёт со мной, она должна нам!» - Сомбун сплюнул в песок. «Она ничего вам не должна больше, мама-сан получила от меня деньги!» - не знаю почему, но я абсолютно не усомнился в честности Шона и был полностью уверен, что он передал мама-сан всю требуемую сумму. «Не верь Сомбуну, - шептала сзади Пхонпан, - этому наркоману вечно нужны деньги на дозу, он головная боль даже для мама-сан, я уверена, она и не знает о его выходке!» «Что ты там шепчешь, дешёвая шлюха?» - Сомбун злобно сверкнул белками, а его дружки, ухмыляясь, стали поигрывать битами. Трое с битами против одного без оружия. Да, шансы отбиться ничтожно малы. «Эй, ребята, вы чего там затеяли?» - громкий голос с ужасным акцентом пулей разорвал повисшую тишину. Четверо крупных коренастых мужчин, видимо, прогуливавшихся в этот час по пляжу, подошли к нам. «Что тут происходит?» - обратился ко мне седой, крепко скроенный мужчина в белой футболке. «Пожалуйста, помогите, у нас вымогают деньги!» - выкрикнула из-за моей спины заплаканная Пхонпан. «Они должны вам деньги?» - обратился мужчина к бешено сверкавшему белками Сомбуну. Накленг молчал, лишь частое дыхание выдавало его ярость. Постояв в нерешительности с минуту, Сомбун, ничего не ответив, развернулся, что-то злобно буркнул своим дружкам, и вся троица быстрыми шагами стала удаляться в темноту.
VIII
Оставшиеся часы ночи в ближайшем баре не смолкал колокол, за который я дергал, оповещая всех посетителей о бесплатной выпивке за мой счет. Мы с нашими спасителями, которые оказались русскими, отмечали наше столь удачное спасение. Седого мужчину звали Борис, он был копом в отставке, а ныне мелким бизнесменом и серьезно увлекался яхтингом, о котором очень увлеченно рассказывал нам до утра, заинтересовав своими увлекательными историями даже далёкую от этого предмета Пхонпан. К утру к нам присоединился и Шон с какой-то симпатичной таечкой, первым делом отчитавший меня за легкомысленное гуляние по ночам. Хотя кто из нас мог предвидеть такое происшествие? Посидев все вместе еще немного, мы попрощались с Борисом и его друзьями, не забыв на всякий случай обменяться контактами. Шон резонно решил, что оставаться в городе нам с Пхонпан больше нельзя. Неизвестно, что еще придет в голову Сомбуну и его шайке. Да и мы с Пхонпан давно уже собирались съездить в Исан к её родителям. Мы поймали сонгтэо, заехали в гестхаус и собрали наши вещи. Шон вызвал такси, лично посадил нас в машину, шутя пригрозив водителю, что тот отвечает за нас головой. Такси вырулило на Сукхумвит и стремительно понеслось по направлению к Бангкоку, а перед нашими глазами еще долго стояли фигуры провожавших нас Шона и его подружки, машущие нам руками. Паттайя осталась далеко позади, и Пхонпан вскоре заснула. Я слушал ее тихое, мерное посапывание и молча любовался ей, моей тайской орхидеей, моей «пленницей», «пленницей» вождя камба, пленившей сердце самого вождя».
IX
Я дочитала дневник Ухуру и захлопнула нетбук. Слезы стояли у меня в глазах, косметика предательски потекла, но я не обращала на это внимания. Это были слёзы радости, радости за моих друзей.

--------Добавлено спустя 6 минут 55 секунд ---------


Для желающих скачать в "читалку", вся "камбаниана" доступна одним файлом в формате doc здесь.

http://yadi.sk/d/kUa5T6Uq5OS-k


15 сен 2013 18:35
Профиль
Сообщение Re: Пленница камба
Эля Кораблёва писал(а):
ПЛЕННИЦА КАМБА
Эля, шикарный рассказ. Спасибо.


01 окт 2017 09:42
Профиль Отправить email
Сообщение Re: Пленница камба
gaupt писал(а):
Эля, шикарный рассказ. Спасибо.

Спасибо за теплый отзыв! :D


09 окт 2017 07:18
Профиль
Сообщение Re: Пленница камба
Эля Кораблёва писал(а):
Спасибо за теплый отзыв!
Эля, прошу автограф, как почитатель вашего таланта.


09 окт 2017 18:09
Профиль Отправить email
Сообщение Re: Пленница камба
gaupt
Про талант это очень преувеличено. Эдак я могу и зазнаться. :D


10 окт 2017 08:28
Профиль
Сообщение Re: Пленница камба
Эля Кораблёва писал(а):
Про талант это очень преувеличено. Эдак я могу и зазнаться.
Ну, и зазнаетесь, ну и походите с задранным носиком, не велика беда. Главное Вы делаете то, что у Вас отлично получается и ваш труд нравиться, за всех не могу сказать, но мне понравилось, даже очень. Желаю огромных успехов и будим ждать новых работ. @}->-- @}->-- @}->-- @}->-- @}->-- :air_kiss:


10 окт 2017 17:49
Профиль Отправить email
Сообщение Re: Пленница камба
gaupt писал(а):
Желаю огромных успехов и будим ждать новых работ

Спасибочки! kiss


27 ноя 2017 08:32
Профиль
Сообщение Re: Пленница камба
Эля Кораблёва писал(а):
Спасибочки!
Эта фраза обнадёживающая, значит почитаем, что-то новое и захватывающее. :appl:


27 ноя 2017 18:25
Профиль Отправить email
Сообщение Re: Пленница камба
Хороший рассказ!


11 апр 2018 11:10
Профиль Отправить email
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 9 ] 

Часовой пояс: UTC + 2 часа [ Летнее время ]



Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 1


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Найти:
Перейти:  
cron
   

Форма обратной связи с Администрацией


© 2008-2024 trans-admirer.ru




Powered by phpBB © phpBB Group.
Designed by Vjacheslav Trushkin for Free Forums/DivisionCore.
Вы можете создать форум бесплатно PHPBB3 на Getbb.Ru, Также возможно сделать готовый форум PHPBB2 на Mybb2.ru
Русская поддержка phpBB